"Прямой вопрос — прямой ответ". Так называлась встреча с председателем Союза кинематографистов Никитой Михалковым. Ввиду отсутствия какой-либо дополнительной информации о мероприятии можно было предположить, что председатель СК решил поговорить с коллегами по душам, обсудить с ними пути преодоления раскола внутри Союза. Следствием этого раскола стал перенос собрания московского отделения на осень, что нанесло ущерб репутации Михалкова. Кроме того, накануне объявленной встречи состоялось заседание попечительского совета Фонда социальной и экономической поддержки отечественной кинематографии, в котором режиссер принимал участие в качестве председателя СК. Информация об итогах заседания в прессу не просочилось. Все это и привело меня в Дом кино.
Не формат
Кого попало на встречу не пускали. В дверях у меня попросили журналистское удостоверение. У членов Союза кинематографистов охрана требовала предъявить корочки. Большинство участников мероприятия пришли по пригласительным билетам. "Я из рабоче-крестьянского сословия, — объясняла старушка, ковыляя по ступенькам в Доме кино, — вот по разнарядке мне досталось приглашение. Хочу посмотреть на выдающуюся личность и его кино". Сразу скажу, "кина", то есть показа фильма "Утомленные солнцем", не было, но представление, правда, в ином жанре, все же состоялось. Действо началось "с вешалки", вокруг расположенных в фойе столов с табличкой "Для членов Союза кинематографистов". За этими столами сидели бойкие на вид женщины — сотрудницы аппарата СК, которые пояснили, что здесь те,
кто не сможет присутствовать на собрании московского отделения Союза, могут передать свой голос кому-то из коллег, оформив соответствующую доверенность.
Стулья возле стола пустовали недолго. К ним с ходу направился красивый, статный мужчина. Он пожелал оформить доверенность, имея при себе только паспорт. "Тружениц застолья" это не смутило. Недолго посовещавшись, они оформили ему документ, решив, что потом в досье найдут номер его членского билета и впишут. "А кому вы решили доверить свой голос?" — вкрадчиво поинтересовались женщины. "А кому можно?" — вопросом на вопрос ответил красавец. "Кого вы знаете", — посоветовали ему. "Михалкова", — нашелся мужчина. "Вот-вот", — радостно подхватили работницы аппарата. С формальностями было покончено. После чего мужчина стал моей добычей. Мне удалось узнать, что зовут его Олег Купчин, он актер, живет во Франции. Три месяца назад приехал в Москву, две недели назад был на пробах у Михалкова... Последнее обстоятельство вынудило меня задать вопрос в лоб: "Так что, это Михалков попросил вас написать доверенность на него?" "Этого я вам не скажу", — последовал ответ.
Желающих отдать свой голос Михалкову нашлось немало. Когда мы интересовались, чем продиктован их выбор, некоторые реагировали неожиданно агрессивно.
Например, кинодраматург и кинокритик Эльга Лындина в ответ на расспросы о том, почему же она отдала свой голос председателю, зашипела, стараясь ужалить: "Вы занимаетесь гадостями, девушка". Впрочем, не все члены СК отдавали свой голос Михалкову. Оформивший доверенность на коллегу режиссер Тофик Шахвердиев пояснил, что сделал это потому, что вряд ли сможет присутствовать на собрании. Он также добавил, что не является сторонником Михалкова и ему не нравится его стиль управления, но битва за Союз проиграна, и выходить из него он не собирается. Состоящие в организации кинематографисты имеют льготы, в том числе и на медицинское обслуживание. Поэтому для Тофика, недавно перенесшего операцию, очень важно сохранить членство в СК. А Никите Михалкову, очевидно, важно удержать лидерство в Союзе.
Партер уж полон
"Я думал, что будет переаншлаг", — сказал, окидывая неполный зал, ведущий вечера Виктор Мережко. В общем-то, народу было довольно много, включая журналистов с камерами и заслуженных актрис в шляпах в первых рядах. Оглядев все это собрание, герой вечера добродушно проурчал: "Ну, что уж ты... Надо сказать спасибо тем, кто пришел, ведь все-таки суббота, вечер…" При звуке его голоса молоденькие актрисы, сидящие со мной рядом, дружно достали блокноты и аккуратно записали: "Мастер-класс Никиты Михалкова". Для начала Никита Сергеевич решил поделиться своими творческими планами, причем по инициативе организаторов, а не зала. Режиссер рассказал о своем намерении снять фильм по рассказу Ивана Бунина "Солнечный круг", а также фильм, посвященный Александру Грибоедову.
По версии Михалкова, знаменитого русского писателя и дипломата убили в Тегеране не религиозные фанатики, как принято считать, а англичане.
"Это чисто политическое убийство, Грибоедов стоял у них на "шелковом пути", — заявил мэтр режиссуры.
С творческих перспектив разговор переключился на злободневные темы. Актриса Тамара Семина, предварительно похвалив новый фильм Михалкова "Утомленные солнцем 2" и его самого, недоуменно спросила: "А почему же фильм так прохладно встретили в Каннах?" Подобного вопроса Михалков, видимо, ждал и заранее обдумал ответ — придумать предложенную режиссером версию с ходу весьма трудно. По его словам,
"мочить" фильм начали за восемь месяцев до его выхода на экраны, и Западу была дана информация, что это "просталинский, пропутинский фильм".
"Все это табу, это не пройдет никогда", — объяснил ситуацию в Каннах Никита Сергеевич. При этом Михалков заметил, что прием был далеко не прохладным, поскольку после просмотра фильма ему была устроена овация. "Конечно, можно говорить, что все покупается, но заставить две с половиной тысячи человек стоять и не отпускать группу двадцать минут — это нереально!" — убеждал публику режиссер.
Наряду с панегириками звучали и профессиональные претензии к фильму. В частности, один пожилой оператор заметил, что картина грешит против исторической правды. Как утверждал выступавший, кремлевские курсанты не ходили, как у Михалкова, в чистеньких мундирах, их гимнастерки были пропитаны потом и замараны грязью, потому что курсанты вместе с другими солдатами рыли окопы, когда враг стоял в 30 километрах от Москвы. На это, оказывается, Михалков пошел сознательно. "У историка одна задача, а у художника другая", — сказал он. По словам мэтра, картина снималась для молодых, а для них такие детали не важны. При этом Михалков подчеркнул антигламурную направленность "Утомленных солнцем". По этой причине, считает он, фильм оказался очень неудобным для многих. "Мы теряем иммунитет, вряд ли мы бы выдержали то, что случилось в 1941 году", — поставил диагноз режиссер.
Однако на долю каждого поколения выпадают свои испытания, об этом свидетельствовала и записка кинообозревателя Ольги Галицкой следующего содержания: "Из-за вас меня уволили с радиостанции "Маяк". Выходит, журналист пострадала за то, что критиковала деятельность Михалкова. Кстати, вот что она написала об "Утомленных солнцем 2": "Увы! Пошлый, безвкусный, фальшивый фильм. Произошло самое ужасное, что только может случиться с художником. Талант его покинул. За предательство и бесконечное вранье. В первую очередь самому себе".
"Я никогда ни с кем не беседовал о вас", — ответил на выдвинутое в записке обвинение Михалков, но Ольга не поднялась и не возразила ему.
Праведный рэкет
По части михалковской фальши, можно согласиться с Ольгой, услышав его ответы на вопросы о Союзе кинематографистов. Например, на вопрос: "Может ли СК изменить положение в кино?" — Михалков ответил отрицательно. Он отметил, что в настоящее время Союз – это всего лишь собес... Получается, сам Михалков — руководитель собеса. При этом режиссер вовсе не в этом качестве входит в состав президентской комиссии по развитию отечественного кинематографа, которая определяет политику в данной области. Полагаем, что в этом органе он взял на себя роль представителя не только пенсионеров, а всей кинематографической общественности. В настоящее время принята система оказания государственной поддержки через специально созданный Фонд, предложенная именно Михалковым. Также его как представителя кинематографического сообщества включили в состав попечительского совета Фонда поддержки отечественного кинематографа.
На последнем заседании совета Фонда, состоявшемся 28 мая, решались важные вопросы, в частности о премировании кинокомпаний. Проходило оно в закрытом от прессы режиме. Желая получить хоть какую-то информацию об итогах заседания я спросила о них у Михалкова. На мой вопрос Никита Сергеевич ответил, избегая конкретики, что "выделено 150 миллионов на премирование фильмов, собравших больше миллиона..." 150 миллионов — рублей или долларов, больше миллиона — рублей или зрителей? Этого Михалков не пояснил, но счел необходимым добавить: "Я к распределению бюджетных денег никакого отношения не имею". Усомниться в данном утверждении режиссера нас заставила его следующая фраза о том, что
восемь компаний, которые получат от государства 250 миллионов на создание фильмов, должны будут из этих денег 65 тысяч (снова непонятно, в какой валюте) должны будут перечислить в Союз на обеспечение пожилых людей, сэкономив на производстве".
Очень похоже на откат... Это заставляет задуматься, как формируется созданный Михалковым совместно с Вексельбергом фонд "Урга", оказывающий помощь ветеранам кинематографа.
Привлекая таким способом деньги на благотворительность, Михалков в то же время проявляет пассивность в создании системы по защите интересов кинематографистов. В этом его упрекнул юрист СК, который курирует исполнение постановления правительства номер 285 от 1998 года о выплате авторских вознаграждений за многократный показ фильмов. По мнению юриста, необходимо расширить круг лиц, которые могли бы в соответствии с этим положением рассчитывать на вознаграждение. В Госдуме ему посоветовали подключить к этому делу Михалкова. Публично председатель Союза кинематографистов поддержал идею. Будет ли она реализована, покажет время. Между тем уже сейчас есть сомнения относительно результата. Неслучайно ведь юрист СК пришел на встречу с мэтром, чтобы обсудить с ним столь важную проблему, которая, по идее, должна решаться в рабочем порядке.
Достойные люди
Конечно, у Михалкова-режиссера есть чему поучиться, например отношению к музыке. "Все, что мы слышим, — есть музыка", — сказал он. Согласившись с этим, заметим, но не всегда она ласкает слух. Например, совершенно неблагозвучным был ответ Михалкова на вопрос: "Когда дашь по мозгам Матизену?". Он отбил: "А было бы почему!" Всех своих критиков Никита Сергеевич охарактеризовал следующим образом: "Публичное возмущение придает значимость любому идиоту". Когда же его попытались усовестить вопросом о том, красиво ли по отношению к коллегам выглядит его высказывание, что в Доме кино стоит трупный запах, Михалков стал оправдываться, дескать, на самом деле он имел в виду само здание. Здесь он тоже "загнул", потому что Дом кино функционирует, он жив. "У нас много интересных планов", — сказал председатель правления ДК Виктор Мережко.
В ответ на вопрос об атмосфере, царящей в Союзе, которая вынудила выйти из него более сотни достойных людей, Никита Сергеевич принялся подсчитывать, сколько, по его мнению, достойный людей в этой сотне.
Из Союза, по сведениям Михалкова, вышло всего лишь 97 человек. Половина из них, как заявил председатель СК, вовсе не являются членами организации, двое вообще постоянно живут за границей, как Иоселиани. "Он был членом Союза кинематографистов СССР, а не России", — заявил Михалков. От оставшейся половины он вычел еще 24 человека за то, что они не платили взносы по 5-10 лет. Получив 27 человек, Михалков отказал в звании "достойных людей" тем, кто не имеет кинематографических работ. В председательском списке оказалось четверо. "Тридцать лет назад это был бы скандал, вызов в ЦК, а сегодня, слава богу, другие времена", — сказал Михалков, характеризуя своей бухгалтерией "новое" время.
Сумбур встречи с Михалковым достиг апогея в финале. В последней записке его попросили рассказать про военный путь отца. Отвечать Михалкову, видимо, было нечего, поэтому он рассказал про своего дядю Михаила Владимировича. История, которую дядя поведал своему племяннику, производила странное впечатление. Судите сами. Михаил Владимирович, оказавшись в плену, убил советского солдата, когда они вместе копали яму. Дядя решил, что их будут расстреливать за то, что он ответил фашисту на немецком языке, и что они копают себе могилу. Этими соображениями Михаил Владимирович поделился с "собратом по несчастью". В итоге оказалось, что они рыли выгребную яму. Узнав об этом солдат в ярости бросился на дядю Михалкова с лопатой, и тому пришлось его убить. После войны Михаила Владимировича, само собой, посадили в тюрьму, в камеру к немецкому генералу, который бил его по голове табуреткой за стукачество.
С осознанием того, что дядя Михалкова не был героем, а скорее трусом и подлецом, люди тихо покидали зал. А каково племяннику жить с такими мыслями? Надо полагать, история семьи наложила на него тяжелый отпечаток. Вообще, если попытаться представить, как учил Никита Сергеевич, характеризующую его музыку, то, преобладающим в ней, скорее всего, окажется шершавый звук "ш-ш-ш-ш". Его так много в михалковском голосе, он присутствует в шелесте купюр, шумном успехе, шарканье штиблет в присутственных местах и шлепанцев по паркету. Иногда он может приводит в ужас, как шуршание мышей под полом, но надо иметь в виду, что нет ничего общего между этим звуком и звучанием нашего государства, будь то СССР или Россия.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
