Эдуард Лимонов "А старый пират...", Ad Marginem Press, 2010
У этого сборника есть импровизированный, "неформальный" подзаголовок, вынесенный в заглавие авторской аннотации на тыльной стороне обложки — "Стихи оголтелого человека". Эпитет "оголтелый" в данном случае можно толковать и буквально: с голым телом, обнаженный, ничего не прячущий. И речь тут не столько о привычном лимоновском натурализме и зацикленности на сексе, сколько о лирической откровенности автора, не скрывающего свои переживания и обиды.
В сборнике три главных, "сквозных" темы. Первая — развод с Екатериной Волковой. Наверное, со времен "Эдички" Лимонов не писал о расставании с женщиной, а если точнее — о том, что женщина его бросила, с такой неподдельной болью. В своих признаниях лирический герой трогательно, почти по-детски беззащитен, а возраст автора сообщает им еще более щемящую интонацию. Блок стихов о разрыве с "К." озаглавлен "Затихающий рокот беды", а самый объемный раздел сборника называется "Я остаюсь опять один". Означенная тема постоянно всплывает на всем протяжении книги, даже в самом конце друг за другом идут два стихотворения "Неверная жена — I" и "Неверная жена — II". От Щаповой до Волковой, круг замкнулся. Поэт и революционер остается наедине со своей, может быть, только ему одному понятной борьбой и войной, повенчанный с нею навеки.
Еще ряд стихотворений, разбросанных по сборнику тут и там, посвящены детям Эдуарда Вениаминовича. "Деткам моим" — как безыскусно и просто! Такую простоту и называют святой. "Мои детишки элегантные...", "Мой принц, мой сын!". Кто бы еще сравнительно недавно мог представить себе Лимонова в роли любящего отца?! Роли, в которой нет ничего от "роли" в буквальном смысле, совершенно ничего наигранного. Он "всю дорогу" с упорством и яростью создавал себе образ и биографию истинного Übermenschen (сверхчеловека — прим. ред.), но
именно такие естественные, "человеческие, слишком человеческие" чувства, как отцовская любовь и горечь из-за вынужденной разлуки с детьми, находятся в центре эмоциональных переживаний позднего Лимонова.
Ну и наконец секс. Извечные лимоновские девки, девушки, девочки с узкими и горячими "щелками", кочующие из произведения в произведение, из поэзии в прозу и обратно. Лимонов, похоже, иногда сам приходит в ужас от сонмов молодых и очень молодых женщин, которых он сподобился знать за свою бурную и буйную жизнь.
Идет война между полами,
Война идет, война идет.
И всякий день сразиться с нами
Алкает с сиськами народ.
Воистину, не мальчики кровавые, но девочки мокрые должны являться уже весьма немолодому литератору и политическому вождю в ночных то ли кошмарах, то ли сладостных фантазиях. Лимонов посвятил им тематический раздел данного сборника "Полковник и зверь", отсылающий к его давнему рассказу "Девочка-зверь" и одноименному тому его короткой прозы. Но и дальше, уже выйдя за пределы этого блока, он нашпиговал "А старый пират..." этими вновь и вновь возникающими как чертики из коробочки молодыми самками.
Недавний видеокомпромат с Катей Муму, который в случае с Лимоновым правильнее считать не компроматом, а пиаром, наглядно продемонстрировал — "сколько лет, а сносу нет". Все это, конечно, хорошо. И в случае с ним даже нельзя сказать "бес в ребро" — бесы оттуда никуда и не девались, были и остались, в каждом ребре по бесу. Однако непреходящая озабоченность автора всеми этими, простите, сиськами и пиписьками с течением времени начинает заметно утомлять. Кажется, что это родовой порок поколения условных "шестидесятников", увлекавшегося Генри Миллером, Фрейдом... Одна моя знакомая (политическая активистка, но не нацболка), просмотрев сборник, резюмировала: "Одна е...ля и никакой идеологии". Другая вынесла еще более беспощадный вердикт: "От Лимонова остался один х...й". Не готов солидализироваться с представительницами противоположного ("враждебного!" — мог бы сказать нынешний Эдуард Лимонов) пола в столь безжалостных критических суждениях, однако
по прочтении сборника нельзя не заметить — действительно, явный перебор, too much seх.
По сравнению с этими тремя основными мотивами — уход Волковой, дети и бесконечная вереница разнообразных совокуплений — другие темы уходят на второй план. Редкие отклики на актуальные события (аварию на Саяно-Шушенской ГЭС, "На смерть Майкла Джексона"), воспоминания о войнах, поэтические отповеди недругам и антагонистам ("Городничему" (Лужкову), "Банкиру Петру Авену"). Или ледяное дыхание тюрьмы и размышления о судьбах жен заключенных: "Банкиру Френкелю вломили тяжелых девятнадцать лет...".
И вдруг посреди этих сентиментальных стихов (трудно в это поверить, и не все читатели и почитатели осознают это, но, если и классифицировать как-то Лимонова-поэта, то в целом наш супермен был — да и остался — именно сентименталистом) расцветает цветок зла, "привет" Шарлю Бодлеру:
Трупы животных, трупы цветов,
Трупы больших городов...
Запах гнилых черно-сизых зубов,
Запах грязных штанов,
Запахи потные гениталий...
Актуальной политики в сборнике "А старый пират..." нет. Литератор не смешивает жанры, тем более что в этой сфере он все и всем уже давно доказал.
Когда-то Лимонов мог быть блестящим стилистом, эстетом (см. "Дневник неудачника"), да, думается, не растерял этого умения и поныне. Однако все последнее время он сознательно исповедует принцип "быть проще". Так и в этом сборнике — все откровенно и без изысков. Оголтело.
Редакция благодарна магазину "Фаланстер", предоставившему книгу "А старый пират..."
Вы можете оставить свои комментарии здесь
