Диагноз ВИЧ-инфекция мужчине был поставлен через два дня после ареста, 20 мая 2004 года. С октября его состояние здоровья стало ухудшаться.
Заключенный обратился в медицинскую часть следственного изолятора, где ему рекомендовали принимать аспирин, папаверин и анальгетики.
Мужчина попытался возразить, что такого лечения явно недостаточно, за что ему пригрозили одиночной камерой. В конце октября его туда все-таки поместили.
Одиночные камеры не имели центрального отопления, зимой температура опускалась до 7—10 градусов.
Заключенные, которые содержались в соседних ячейках, утверждают, что камеры были в плачевном состоянии, без вентиляции и горячей воды, и что медицинский персонал редко туда заходил.
Медики "Крестов" заявляли, что у них "нет лекарств для ВИЧ-положительных заключенных из-за отсутствия финансирования".
На регулярные просьбы о предоставлении жизненно необходимых антиретровирусных препаратов предлагали анальгетики, а также давали в день чуть больше маргарина и сахара.
Заключенному дважды отказывали в помещении в больницу на основании того, что там слишком много ВИЧ-позитивных пациентов и просто не хватает мест.
Российское правительство настаивало на том, что заявитель получил адекватную медицинскую помощь в следственном изоляторе. Чиновники сообщили, что ВИЧ-позитивный заключенный осматривался компетентными врачами, подвергался ряду медицинских тестов на общий анализ крови, которых, по их мнению, было достаточно для оценки состояния его здоровья.
На это Европейский суд возразил, что заявитель не обладает медицинскими познаниями, чтобы требовать специфического лечения в отсутствие предписания врача.
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
