На мой взгляд, Борис Стомахин — человек, всему научившийся у российской власти. Можно сказать, образцовый ее воспитанник — но слишком откровенно все высказывающий. Впрочем, не более откровенно, чем это делают сегодня государственные телеканалы, но с обратным знаком. То есть Стомахин считает, что нужно делать все то же самое, что и власть, но вопреки ей.
На первый взгляд, он как верующий ветхозаветный еврей, так и не ушедший в своих словах от завета "око за око, зуб за зуб", считающий, что, если твой сосед — бандит, надо становиться бандитом, а не искать другие средства его обуздания.
И, наконец, он идеалист. Все, что он писал, на самом деле имело значение и оказывало влияние лишь на него одного. Так велика была мера отчаяния от окружающих его лжи и насилия. Такой последовательный — хоть и с обратным знаком по отношению к государственному — образ действий был вполне чужд считаным его читателям. Я, вероятно, их всех знал. И потому его проповедь не имела практического значения.
Стомахина я действительно знаю уже 30 лет. У него было два-три друга, и все они известны следствию. Никто из них не сделался террористом.
Большинство читателей его текстов, как выяснилось на первых двух судах над ним, были провокаторами. Да их и не нужно было для расправы с идеалистом и зарабатывания следователями звездочек на погонах. На этом третьем суде над Стомахиным все гораздо проще: достаточно посмотреть количество посетителей его сайта — да не на одну секунду или случайно, а постоянных читателей — и все тут же станет ясно.
Я уверен, что именно такой — справедливой и необходимой — экспертизы следователями проведено не было. Иначе бы выяснилась правда — то есть что опять для зарабатывания звездочек мучают больного, отчаявшегося в поисках справедливости и не принесшего буквально никому никакого вреда человека.
И все, что он писал, — лишь проявление свободы печати, защищаемой в той же мере, как и другие свободы, российской Конституцией и законом в российском государстве.
И потому я уверен, что суд — хотя бы в случае, если так называемое преступление Стомахина покажется суду убедительным, — должен ограничиться наказанием, соразмерным вине Стомахина. То есть моральным увещанием, но, конечно, с бесспорным уважением к его стойкости, мужеству и достоинству в защите своих, пусть и ошибочных, но не приносящих никому вреда взглядов. Ничего другого он не заслуживает, и
все вы должны быть благодарны Борису Стомахину — этому великому идеалисту за то, что он так самоотверженно, отдавая этому свою жизнь не в переносном, а в прямом чудовищном тюремном смысле, защищает нашу Конституцию.
Ему, может быть, кажется, что он борется против России, как, может быть, это кажется и кому-то из следователей, но на самом деле он героически защищает нашу страну. И все вы войдете в российскую историю, потому что судите Бориса Стомахина.
Борис Стомахин — патриот России, русский герой, и я, много и многих повидавший в жизни, горд, что я знаком с Борисом Стомахиным.
