Андрей Николаевич Илларионов опубликовал в своём блоге интересный текст о том, что он называет тремя важнейшими изобретениями западного общества. Этими важнейшими изобретениями являются верховенство права, разделение властей и представительная демократия.
Непосредственным поводом для написания текста стала жаркая дискуссия, развернувшаяся вокруг указа президента США Дональда Трампа о временном запрете въезда на территорию Соединённых Штатов граждан семи государств и связанных с этим указом судебных тяжб в американских федеральных судах. По мнению Илларионова, "главное в сегодняшнем американском внутриполитическом кризисе заключается не в том, кто по данному вопросу победит сегодня, а кто по этому же (или другому) вопросу — победит завтра. Самое главное заключается в том, что в США и в других обществах, называемых западными, действует уникальный механизм, позволяющий мирным образом выявлять, реализовать и защищать различные, в том числе совершенно непримиримые позиции, не прибегая к оружию, кровопролитию, подавлению оппонента".
Значимость институтов, о которых пишет автор, действительно невозможно переоценить, однако главный тезис его текста, на мой взгляд, является некоторым упрощением действительности.
То, что названные автором, а также другие, не менее важные, институты, например частная собственность, сформировались в привычном нам виде именно на Западе, не является случайностью. Ключевой идеологической предпосылкой формирования этих институтов стало представление о личности как об автономной единице, наделённой свободой воли и несущей ответственность за свои поступки (свобода и ответственность — две стороны одной медали, одно без другого невозможно). Это представление возникло не на пустом месте, оно, как и сформировавшиеся на его базе правовые и политические институты, является непосредственным продуктом западной (иудео-христианской) культуры.
Замечу, что понимание производного характера политики по отношению к культуре является одной из фундаментальных основ политической философии консерватизма.
Когда Андрей Николаевич выдвигает в качестве главного критерия принадлежности той или иной страны Западу наличие в ней трёх политических институтов, о которых идёт речь, он явно упрощает ситуацию. Безусловно, "Запад" — понятие не географическое, но и не сугубо политическое. "Запад" — понятие культурное. Невозможно согласиться с автором, когда он утверждает, что к "общественно-политическому "Западу" не относятся те европейские страны, какие на время оказались во власти тираний — нацистская Германия, фашистская Италия, авторитарные диктатуры Испании, Португалии, Греции". Несмотря на то, что в этих странах были разрушены ассоциируемые с Западом политические институты, сохранялась их принадлежность породившей эти институты культуре. Именно это обстоятельство сделало, в конечном итоге, возможным возвращение соответствующих стран в семью демократий. Точно также, принадлежность России христианской культуре делает её неотъемлемой частью Западной цивилизации, что позволяет нам оценивать шансы России на демократизацию и либерализацию в обозримом будущем как весьма высокие. Из этого, впрочем, не следует, что свобода сама собой свалится гражданам России на головы — за свободу всегда и везде надо бороться.
Как я уже писал ранее, вышесказанное не означает, что за пределами ареала иудео-христианской культуры либеральная демократия невозможна в принципе, однако демократический транзит в этом случае может оказаться весьма длительным и, в конечном итоге, достичь успеха лишь при условии глубоких изменений в культуре соответствующего общества, делающих эту культуру более восприимчивой к либерально-демократическим ценностям. Иными словами, необходимой предпосылкой демократизации является вестернизация культуры. Именно по этому пути шли такие страны, как Япония и Южная Корея, которые сегодня можно рассматривать как часть "расширенной" Западной цивилизации.
Коль скоро западные политические институты являются порождением западной культуры, деградация этой культуры может привести к разрушению соответствующих институтов. Неслучайно современные левые перенесли главное направление своей атаки с капитализма (проблематично успешно атаковать социально-экономическую систему, обеспечившую современному человечеству неслыханный в истории уровень процветания) на западную культуру, которую они клеймят как "расистскую культуру угнетателей".
Вышесказанное заставляет нас по-иному взглянуть на центральный тезис Илларионова о том, что сам по себе исход противостояния правых и левых сил не столь уж значим, поскольку существующие западном мире политические институты позволяют разрешать все противоречия мирным путём.
Наблюдая сегодняшнее политическое противостояние в США мы видим, что именно левые, то есть те самые силы, по инициативе которых из учебных программ американских колледжей сегодня исключаются произведения Шекспира и других "мёртвых белых мужчин" (само их преподавание левые называют проявлением "расизма" и "белой привилегии"), развернули полномасштабную атаку и на политические институты США. Они отказываются признавать легитимность президента, демократически избранного в полном соответствии с Конституцией. Они готовы прибегать к насилию как к средству политической борьбы — достаточно вспомнить погромы, устроенные левыми в Беркли в начале этого месяца с целью сорвать выступление перед студентами Майло Яннопулоса — журналиста правых взглядов и сторонника Дональда Трампа. Для контраста напомню, что массовые акции, организованные в своё время правоконсервативным "Движением чаепития", не только проходили исключительно в мирном ключе, но и сопровождались уборкой мусора по окончании акций.
Таким образом, мы видим, что левые охотно атакуют представительную демократию, верховенство права и свободу слова, когда это служит их политической выгоде. В подобных условиях я не стал бы вслед за Илларионовым утверждать, что конкретный результат противостояния между левыми и правыми не столь уж важен, поскольку западные политические институты, в любом случае, удержат его в мирных рамках. Именно от исхода этого противостояния как раз и зависит судьба политических институтов, столь милых как сердцу Андрея Николаевича, так и сердцу автора этих строк.
