Продолжение. Начало: Как начиналось зло - НСДАП до Гитлера
Странная эта энергия
Душам готовит распад...
В. Шалыт
Капитан и стукач
Первотолчок к превращению "шарашкиной конторы" слесаря Дрекслера в монстра тоталитарной власти был дан почти случайно. Политическим отделом IV округа рейхсвера (германские вооружённые силы 1919-1933 годов) руководил капитан Эрнст Рем. В его обязанности, помимо прочего, входила организация агентурной сети для выявления антигосударственных и антиармейских элементов, пресечения разлагающих тенденций, фиксации и стимулирования позитивных – с точки зрения командования – гражданских структур.
В осведомителях недостатка не наблюдалось: тысячи демобилизованных гнались за любым заработком. Согласие Адольфа Гитлера на эту работу за две марки в день и комнату в армейской общаге не выглядело чем-то исключительным. Но именно с этим ефрейтором у капитана Рема сложились доверительно близкие отношения. Более того, Рем стал для Гитлера если не другом (предсовнаркома, генсек или фюрер, как правило, не имеют личных друзей), то по крайней мере чем-то вроде приятеля. На пятнадцать лет, до эсэсовской пули.
Взгляды Рема основывались на довольно типичных идеях консервативных фёлькише – сильное авторитарно-милитаристское государство в виде "народной монархии". Капитан был стихийным кайзеристом, упёртым шовинистом и антисемитом. Но ярая враждебность к демократии, либерализму и марксизму сочеталась у Рема с неслабым зарядом популистской ненависти к "золочёной сволочи", отгородивший кайзера от народа да ещё и проигравшей войну.
Идеология Гитлера была чётче аритикулирована. В юности он запоем читал популярные брошюры великогерманских шовинистов. Тотальный культ государственной власти и военного насилия. Теория высшей расы. Ницшеанство и социал-дарвинизм. Антисемитизм и антидемократизм, доведёные до запредела. При этом демократия, либерализм, марксизм и коммунизм, с точки зрения Гитлера, порождались одним источником – всемирным еврейством, которое являлось тотальным врагом человечества. Впрочем, к полноценному человечеству Гитлер относил лишь арийскую германскую расу.
Всё это не было в особом ходу. На заре Веймарской республики в Германии были популярны идеи демократии. Партийную политику делали в основном социал-демократы, либеральная Народная партия и католическая партия Центр. Однако немалая часть общества ориентировалась на консервативно-авторитарную традицию или сдвигалась в правый радикализм. Немецкая национальная народная партия (ДНФП) потомственных "фонов" и крупных буржуа устраивала далеко не всех кайзеристов, не говоря о фёлькише. И именно Гитлер предложил сторонникам этих идей – потенциально многомиллионным - цельный, завершённый и активный формат. Он не останавливался ни на полуслове, ни на полпути.
Блеск урода
Казалось бы, гитлеровское мировоззрение не отличалось от идей "Общества Туле". Но сам этот человек мрачно-истеричного характера и на редкость уродской внешности сильно отличался от философствующих аристократов. Сын мелкого австрийского госслужащего после смерти родителей обвалился в люмпенство и прошёл ночлежное дно. Новые горизонты открыла ему война, в которую Гитлер окунулся, как в родную стихию и был награждён "Железным крестом". Он был готов действовать, знал, что ему делать, и обладал уникальным даром убеждения.
"Я умею говорить", - написал о себе автор "Майн кампф". При всей своей безумной самовлюблённости здесь Гитлер оценивал себя вполне адекватно. Это он умел блестяще. Хотя с очень особым блеском.
Поток пафосной брани, агрессивных призывов, простых лозунгов на жёстком немецком языке с простонародным сленгом действительно завораживал, подчинял, электризовал слушателей. С Гитлером невозможно было спорить – лавина его речей сметала любые возражения, к которым далеко не каждый оказывался способен. С Гитлером невозможно было не соглашаться – всё, выкрикнутое им, подавалось самоочевидной истиной, непризнание которой превращала в дурака либо врага. Его публичные выступления действительно становились триумфом воли. "Вне пощады мы и вне закона, злую силу дарят нам враги".
Но главный феномен, сделавший Гитлера политиком, лидером и диктатором, состоял в ином: он не ограничивался тем, что сейчас называется трёпом и трындёжем. Каждым словом он вбивал готовность к немедленному действию и заранее брал на себя любую ответственность и любую вину. С ним ощущалась надёжность выстроенной когорты, обречённой на победу.
В сентябре 1919-го Рем дал агенту Гитлеру очередное задание: посетить собрание ДАП, вступить в партию, по возможности возглавить. Задача была вполне реальной, Гитлер обладал нужными потенциями. Если бы перед капитаном пронеслись картины грядущих пятнадцати лет… Грандиозные исторические процессы запускаются порой почти с бодуна. Но если нечто объективно востребовано, оно "случайно" свершится.
"25" на 25
Впервые встретившись на партсобрании 12 сентября 1919 года Дрекслер и Гитлер остались довольны друг другом. При организационном переформировании Адольфу Гитлеру был вручён партбилет N 7. К исходу первого года существования в ДАП состояли меньше 200 человек.
Гитлеровские доклады 16 октября и 13 ноября становятся настоящими событиями: "Мы хотим мести! Победим нищету оружием! Наше время придёт!". Фишка была даже не столько в словах, сколько в их подаче – так в этой тухлой тусовке ещё не выступали. 20 февраля 1920-го Немецкая рабочая партия по предложению Гитлера переименовывается в Национал-социалистическую рабочую партию Германии (НСДАП).
В соавторстве с Дрекслером и политэкономом Готфридом Федером (идеолог "национально-производительного" капитала и враг "спекулятивно-еврейского") Гитлер разрабатывает программу НСДАП – знаменитые "25 пунктов" - и 24 февраля 1920 года публично оглашает её на собрании в пивной "Гофбройхауз". Ни о Дрекслере, ни о Федере не могло быть речи, поскольку рядом с Гитлером они не умели говорить речей.
"25 пунктов" ещё не выходили за рамки радикальных фёлькише. Германская великодержавность - объединение всех немцев в едином Рейхе, снятие ограничений Версальского договора, восстановление мощной призывной армии. Завоевание "жизненного пространства", захват чужих ресурсов – нацистская верхушка была постоянно помешана на том, что в Германии не хватит еды. Крайний немецкий шовинизм, спаянный с антисемитизмом - полноправное гражданство только на этнической основе, поражение в правах национальных меньшинств, прежде всего евреев. Авторитарное государственничество - жёсткая система централизованной власти, устранение оппозиции, национализация крупной промышленности. Социалистический популизм - конфискация "спекулятивных" доходов, "земля крестьянам, прибыли рабочим", примат общественных интересов над личными. Идеологический традиционализм - "нравственные акценты" в информационной политике, государственная система идеалистического воспитания, отказ от римского права в пользу "немецкого народного". Что особо умиляло в свете известного об этой партии – беспощадная борьба с преступностью… Завершалась программа так: "Лидеры партии берут на себя обеспечение выполнения вышеуказанных пунктов любой ценой, даже жертвуя, в случае необходимости, своими жизнями".
Четверть века "25 пунктов" оставались программой НСДАП. Но практическая политика партии определялась не этим документом, а последним приказом фюрера. И не в "25 пунктах" формулировалась тоталитарная идеология нацизма. В концентрированном виде она увидит свет лишь пятилетку спустя.
Один фюрер
Гитлер отказывается от осведомительского жалованья в рейхсвере и полностью сосредотачивается на политической деятельности. Партия, в которую он пришёл, чтобы "стучать", случайно оказалась действительно его партией. Видя такие дела, в НСДАП вступает Рем, уже всецело подчинённый воле своего недавнего агента. К осени 1920 года в НСДАП состоит около 3 тысяч человек. За первый год партия выросла в 5 раз, с четырёх десятков до двух сотен. За второй год Гитлер увеличил численность партии в 15 раз.
Вывод напрашивается сам собой. 29 июля 1921 года Адольф Гитлер избирается председателем НСДАП, и эти выборы становятся последними в партии. Принимается новый устав, вводится принцип фюрерства с военным повиновением, дискуссионной вольнице кладётся конец. Над партией поднимается красно-бело-чёрный флаг со свастикой. ("Почётный председатель" Дрекслер попытался было дёрнуться, издал антигитлеровскую листовку, немедленно получил иск за клевету, проиграл суд и заткнулся навсегда, осчастливленный тем, что был оставлен в живых - кончать формального основателя партии было всё-таки неудобно. Он дожил до 1942 года, так и не узнав характеристики, данной ему преемником: "Не фанатик и потому не боец".)
Невзирая на "рабочий социализм", в ноябре 1922-го знакомится с Гитлером и вступает в НСДАП аристократ Герман Геринг, сын кайзеровского губернатора Юго-Западной Африки, герой войны и "первый лётчик" Германии. Его настолько влечёт железный кулак, что не западло встать плечом к плечу с откровенной рванью. Через год ряды НСДАП пополняются недоученным агрономом Генрихом Гиммлером, ещё недавно убеждённым монархистом, который почему-то сходится с наиболее левыми из нацистских лидеров (собственно, социально-политические концепции мало его интересовали, он был подвинут скорее на примитивной евгенике). К радикально-социалистическому крылу НСДАП примкнул в 1922-м и Йозеф Геббельс. Короче, все уже здесь. Почти все – Борман слегка задержался.
Гитлер и его аудитория органично сливаются в нарастающем драйве. Лучше всего фюреру внимают в трёх средах. Первая – военные, привлечённые идеей реванша. Вторая – лабазники, которым обещаются все условия труда и обогащения. Третья – люмпенство и криминальный мир, тянущийся на багровые сполохи смуты, в которых кристаллизуется сила, не связанная моральными комплексами.
Военных интенсивно подтягивает капитан Рем. Он же по роду прежней службы на "ты" с уголовным миром. Лейтенант Эдмунд Хейнес приводит кодлу крутых бандюков, кое-кого со славным фрейкоровским прошлым (он ещё будет исключён из партии за аморалку, осуждён за вымогательство и убийство, и его отмажут партайгеноссен – чтобы убить пять лет спустя). На НСДАП падает – пока со стороны - сумрачный взгляд Мартина Бормана, организатора крутой мокрухи. Шеф раннего агитпропа НСДАП Герман Эссер был довольно известным журналистом, но не менее знаменитым сутенёром. Но особенно рельефно олицетворяет в партии средоточие мрази осуждённый за педофильское изнасилование Юлиус Штрейхер, безбашенный антисемит, который в последний раз крикнет "Хайль Гитлер!" с мешком на голове под нюрнбергской виселицей.
Но есть и "четвёртая среда", которая страшнее всех прочих. На происходящее не могут нарадоваться в кошмарном "Обществе Туле". Впервые его идеи мертвящей глобальной тюрьмы стремительно идут в массы и преобразуются в активное действие.
Вместе с Гитлером появляется на собраниях НСДАП корифей германского декадентства Дитрих Эккарт. Из того же мрака "Туле", пришли в партию Гитлера будущие нюрнбергские подсудимые Рудольф Гесс (до 1940-го заместитель фюрера по партии), Альфред Розенберг (идеолог геноцида "унтерменшей", министр "восточных провинций" Рейха), Ганс Франк (генерал-губернатор Польши, руководивший истреблением 6 миллионов). "Барабанщиком нации" признал фюрера НСДАП Артур Мёллер ван ден Брук, философ "социалистического империализма", идеолог захвата "жизненного пространства", основания "Срединной Европы", в которой холмы и долины, лужайки и ручьи формируют однотипный ковёр, принадлежащий немцам... Расовые инстинкты и призрак вечной войны вели этих людей, судя по всему, просто ненавидевших жизнь, в партию человека, способного её уничтожить.
Штурмовой замес
Фюреру нужны бойцы. Пришёл час атаки. Ситуацию пора ломать. Колёса должны вертеться. Сказать можно по-разному, суть будет одна.
Силовую структуру нацизма основал Ульрих Граф. Мясник в обоих смыслах, по профессии и призванию, уже заслуженный ультраправый террорист, участник убийства дипломата и финансиста Маттиаса Эрцбергера. Он сколачивает небольшую бригаду крепких пацанов для охраны публичных выступлений Гитлера. А 3 августа 1921 года - через пять дней после избрания Гитлера! - эта "орднунггруппа" преобразуется в Штурмовые отряды. Первым шеф-бригадиром СА стал часовщик Эмиль Морис. Через полтора года его сменит никто иной, как Геринг.
Они ещё несопоставимы по численности с силовыми структурами СДПГ, КПГ, ДНФП - Рейхсбаннером, "Союзом красных фронтовиков", "Стальным шлемом". Но по яростному драйву дадут фору всем трём вместе взятым. СА превращаются для НСДАП в основной источник массовости. Сюда идут по разным причинам: кто идейно, кто за адреналином, кто как на армейскую службу, кто по фрейкоровской привычке к перманентной драке, кто уже и за заработком (поначалу по принципу "вам же пистолеты выдали!", но вскоре…). Самые крутые те, у кого все четыре мотива сходились воедино. И при этом доминировал пятый: замес ради замеса – что и составляло суть нацизма, мало кем тогда понятую, но уже многим данную в ощущениях.
"Наши собрания уж конечно не являлись "мирными", - писал впоследствии Гитлер. - Здесь два враждебных миросозерцания вступали в открытый бой. Наши противники превосходно знали, что если нас будет всего даже десять человек на полтысячи, всё равно мы не остановимся ни перед чем, раздробим черепа по крайней мере вдвое большему количеству. Я воспитывал товарищей в той мысли, что террор можно сломить только террором, что наилучшей тактикой будет всегда наступление".
Так в пивных залах стартовал марш на крови. Штурмовики выходят на улицы, силовые атаки на "красных" - это понятие понималось более чем расширительно: от коммунистов и социал-демократов до либералов и центристов - постепенно становятся бытом. Геринг достаёт для СА коричневое обмундирование (ранее предназначавшееся для колониальных войск и залежавшееся на складах), вооружение добывается своим ходом – кому палка, кому волына. Постепенно быть штурмовиком становится выгодно и перспективно, хотя и крайне рискованно... В октябре 1922-го Гитлер лично возглавляет двухдневные штурмовые погромы в Кобурге.
За НСДАП создалась вполне определённая репутация. Она будет набухать дальше, притягивая именно таких людей, какие нужны нацизму. Создаётся крутая спираль, разворачивающаяся стальным ударом. Другой такой партии однозначно нет.
Порог готовности
Местная – пока ещё в основном местная – элита уже не может не обращать внимания на вопли и побоища в пивных. Первые большие деньги идут в кассу НСДАП весьма своеобразным путём. Жёны баварских магнатов подвержены "синдрому молодого обывателя": "Благополучие есть рай для мещанина. Но молодого мещанина тянет ещё и в ад". Они вводят Гитлера в свои приличные дома. Хелен Бехштейн, супруга всемирно известного фабриканта роялей убеждает мужа помочь "настоящему рыцарю". Её примеру следует супруга бумажного фабриканта Гертруда Зейдлиц, супруга крупного издателя Эльза Брукман… За первыми притягиваются их деловые партнёры. С ними Гитлер неотразимо респектабелен, он и здесь умеет говорить (иначе, чем в пивных).
За 120 тысяч марок, наполовину подтянутых Ремом из рейхсвера, наполовину собранных мужьями восхищённых Гитлером дам, НСДАП приобретает в собственность "Фёлькишер беобахтер", будущую "Правду" Рейха", где исчезнувшего из политики Харрера заменяет Эссер. Гитлер увлекает своей партией Эриха Людендорфа, второго, после Пауля Гинденбурга, военного авторитета Германии. Его вынужден принимать и считаться с ним генеральный комиссар Баварии Густав фон Кар. Впрочем, он истинный консервативный монархист и к тому же баварский сепаратист, и потому не симпатизирует радикальной НСДАП с её бандитскими бригадами под свастикой на красном полотнище.
В конце января 1923 года собирается первый съезд НСДАП. Гитлер принимает шеститысячный парад штурмовиков. В повестке дня практически один вопрос: свержение германского правительства. Молва о крутой партии правых патриотов расходится по Германии и даже за её пределы. Деньги в НСДАП начинают вкладывать уже не только баварцы (хотя в основном пока они). Жертвуют Фриц Тиссен и Эдуард Борзиг, помогают Генри Форд и Генри Детердинг… Но среди этих серьёзных людей выделяется один особенный.
Это Гуго Стиннес, хозяин многопрофильного промышленно-коммерческого концерна. "Малиновый пиджак", "новый германский", сделавший миллионы не столько на военных поставках, сколько на рейдерских аферах. Его ненавидят не только коммунисты и социалисты, но и консервативная элита, потомственные магнаты кайзеровского происхождения. Только такой, как он, мог положить системное начало сотрудничеству экономических верхов с НСДАП ещё во времена ДАП. Подобное тянется к подобному.
Не менее характерен и посредник между концерном Стиннеса и ДАП-НСДАП. Это Эдуард Штадлер. До Первой мировой войны – активист католического Центра, предтечи будущей германской христианской демократии. В 1918-м – основатель Антибольшевистской лиги, активный фрейкоровский лидер, один из тех, кто огнём и железом подавил коммунистический мятеж. Преобразовав свою Лигу в "Генеральный секретариат изучения и борьбы с большевизмом", Штадлер сформировал ультраправый Союз политического обновления. Эта организация – единственная в тогдашней Германии – именовалась солидаристской. Штадлеровская идеология основывалась на корпоративизме и популизме, возрождая "новосредневековые" социальные модели в виде трудовых союзов и производственных советов, клином вышибая большевистский клин.
Позиция Штадлера в отношении НСДАП являет собой ярчайший пример тезиса о благих намерениях. Он явно хотел не этого. Но бойни редко случаются из-за того, что их кто-то хочет. Исключение из этого правила - как раз нацизм. Там процесс совпадал с желанием.
…Что такое политика? Если очень коротко – каналы информации, финансовые потоки и силовые структуры. Что такое власть? Если очень коротко - право отдавать приказы, командовать вооружёнными людьми и печатать деньги.
С появления Гитлера на собрании ДАП прошло четыре года. Член № 7 стал единственным фюрером. Увеличил численный состав с менее 200 человек в разброде до более 50 тысяч, связанных повиновением по принципу фюрерства. Превратил тусовочные посиделки в прочную вертикально организованную структуру. Создал боевые подразделения. Привёл крутой актив. Привлёк серьёзных людей. Отладил закачку средств в партийную кассу. Десятки тысяч людей и сотни тысяч марок текли к маньяку-уроду – лишь за то, что ему было свойственно договаривать до конца и переводить слова в действия.
К осени 1923 года, через год после прихода к власти в Италии родственной партией "Фашо ди Комбаттименто", Гитлер решился повторить муссолиниевский захватный рывок. Почему бы нет? До сих пор ведь всё удавалось.
Продолжение следует
! Орфография и стилистика автора сохранены
