Гетти Робинсон родилась в 1834 году в богатой квакерской семье. Ее деду и отцу принадлежала целая китобойная флотилия, к тому же они много торговали с Китаем. Мать Гетти много болела, девочка проводила с дедушкой и папой много времени и часто по их просьбе читала им вслух. Очень интересную литературу — биржевые сводки, деловые письма — и так далее. Таким образом она училась тому, что станет главным делом ее жизни — игре на бирже.
Гетти Робинсон, которая в замужестве станет Гетти Грин, будет одним из самых удачливых игроков на Нью-Йоркской бирже, в совершенстве освоит хитрое искусство вовремя продавать и покупать ценные бумаги и составит огромное состояние — более 100 миллионов долларов. Основным принципом Гетти на бирже было действовать в направлении, противоположном общему: "Я покупаю, когда бумаги падают и никому не нужны, а потом храню их, пока они не поднимаются в цене, и люди не начинают сходить с ума, пытаясь их достать. В этом, как мне кажется, залог успеха любого бизнеса", — говорила она.
Несмотря на все свои миллионы, Гетти прославилась невероятной скупостью и, по легенде, носила одно и то же платье и даже одно и то же нижнее белье, пока не донашивала одежду до дыр. Говорили даже, что она не мыла руки, чтобы не тратить мыло, питалась одними пирожками. Жениха своего заставила подписать бумагу о том, что он не будет претендовать на наследование ее состояния, а потом, через много лет такую же бумагу даст на подпись жениху дочери.
В общем, ясно, что Гетти Грин любила денежки. И денежек у нее было много. Но, когда умерла ее тетка Сильвия Хоулэнд, у которой было свое состояние в 2 миллиона долларов, то Гетти рассчитывала добавить еще и эту сумму к своим капиталам. И вдруг — такая неприятность. Оказалось, что тетя Сильвия завещала племяннице всего один миллион, а второй — фуу! — отдала на благотворительность.
А потом — раз! — и обнаружилось новое завещание. Вернее, завещание, подписанное более ранней датой. По этому документу оба миллиона переходили к Гетти, а еще в нем был отдельный листочек, на котором было написано, что все последующие завещания, если они когда-то появятся, должны считаться недействительными. Под этим текстом стояла подпись тетушки Сильвии.
Разразился скандал.
На процессе по делу о законности новонайденного завещания экспертом выступал знаменитый философ, логик и математик Чарльз Сандерс Пирс, который заявил, что он сопоставил 42 пары подписей Сильвии Хоулэнд и выявил, что в них содержится обычно 30 нисходящих штрихов, из которых в каждой паре совпадало в среднем 6, то есть один из пяти. А вот подпись, стоявшая под второй страничкой завещания, совпадала с подписью на первой странице по всем тридцати штрихам. Затем перед судьями выступил отец Чарльза Сандерса Пирса, знаменитый гарвардский математик Бенджамин Пирс, который объяснил, что вероятность совпадения всех тридцати штрихов составляет один к — тут дальше я не могу написать это число буквами — привожу его вот в таком виде: 2,666,000,000,000,000,000,000.
В общем, не очень большая вероятность, скажем прямо. Ясно, что вторая подпись просто была скопирована с первой. В результате вот этот самый миллион тети Сильвии Гетти Грин так и не получила.
Наверное, ей было обидно, тем более, что против нее собрались открывать дело о подделке подписи, и пришлось на некоторое время, пока страсти не улеглись, даже уехать в Англию. Конечно, все последующие миллионы, заработанные Гетти Грин на бирже, должны были примирить ее с мыслью о недоставшемся тетушкином миллионе.
Но мне в этой истории больше всего нравится то, какая четкая наука математика: сравнили тридцать штрихов, подсчитали вероятность совпадения — и вот уже деньги пошли благотворительным организациям. Все получилось правильно!
! Орфография и стилистика автора сохранены
